Шушинская речь Алиева оказалась не очень похожей на «триумфальную». После того, как в Вашингтоне состоялась встреча министров ИД Армении и Баку при посредничестве госсекретаря Блинкена, Алиев в оккупированном армянском Шуши сделал несколько заявлений, в которых ощущается явная тревога.
«Кое-кто из иностранных спонсоров Армении хочет нас обвинить в чем-то. Я ответил, и еще отвечу», «Мы готовы вновь проявить отвагу, и это должны знать те, кто проводит учения на нашей границе – в пользу Армении», «Армении нужно выполнить заявление от 10 ноября 2020 года, не затягивать время и не ждать чуда. Никто за них воевать не будет, но даже если кто-то придет, то им придется встретиться с азербайджанской армией».
Что произошло в Вашингтоне после учений Ирана на границе с оккупированными Баку арцахскими территориями? «Министры подтвердили обязательства, взятые на встречах 6 октября в Праге и 31 октября в Сочи», а это в первую очередь обязательство не прибегать к силовым действиям. Гарантами этого стали уже, помимо Путина (Сочи), также Брюссель и Вашингтон, и если гарантии надежные, то Алиев лишается одного из рычагов давления на Армению.
Есть несколько таких рычагов: прежде всего – совместное русско-турецкое силовое и политическое давление на Армению и трусливое молчание официального Еревана.
«То, что мы видим сейчас, – это реальные и смелые шаги обеих стран, направленные на то, чтобы оставить прошлое позади и работать над прочным миром», – заявил госсекретарь США Блинкен, открывая встречу.
«Смелые шаги» Армении известны, но каких «смелых шагов» США ждут от Алиева? Это может быть самый обширный спектр, начиная с признания статуса Арцаха и заканчивая вводом международных миротворцев.
Эти вопросы станут еще более актуальными после принятия Сенатом Франции 15 ноября резолюции, которая, как предполагается, будет содержать призыв к правительству признать независимость Арцаха, определить санкции в отношении режима Алиева и оказать помощь в самообороне армянской стороны. Некоторые эксперты полагают, что речь может идти о французских миротворческих силах или же применении французских военно-технических возможностей для предотвращения силовых шагов.
Если международному сообществу удастся нивелировать фактор силы, то первое же заявление Еревана об армянских правах способно разрушить карточный домик «территориальной целостности» Баку.
Алиев не скрывает тревоги в связи с тем, что в Армении «есть силы, которые не могут смириться с поражением и жаждут реванша», и что кто-то в мире собирается воевать на стороне армян.
Но есть и третий фактор – полное отсутствие выгодной Баку правовой базы для будущего «мирного договора» и легитимизации итогов войны. Алиев никак не может выбрать карты для будущей делимитации – куда ни ткнешь, выясняется, что у «Азербайджана» нет никаких границ и прав.
Индикатором отсутствия правовой базы являются и дискуссии по поводу Нахиджевана: в Баку говорят, что не могут изменить статус Нахиджевана как армянской автономии, потому что он определен Карсским договором.
Таким образом, агрессия, инспирированная тандемом Путин-Эрдоган с целью расширенного применения русско-турецких договоров 1921 года, раскрыла полное банкротство международно-правовой базы северных границ нынешней Турции и «территориальной целостности Азербайджана», став актом политического «стиптиза» с элементами садизма.
